СССР, который я потерял

В СССР было интересно учиться и работать. Студенты изучали интересные предметы вроде научного коммунизма. На экзамене по этому предмету нужно было научно доказать, что СССР будет существовать вечно и скоро построит коммунизм, а США скоро развалятся. До полного построения коммунизма тогда по плану оставалось 2 года, потом планы поменялись. В этом доказательстве я не смог разобраться, поэтому выбрал себе вопрос про «Анти-Дюринг». После не слишком удачных ответов на экзаменах по такого рода наукам я постепенно понял, что нужно отвечать, и начал: «В этом году весь советский народ и всё прогрессивное человечество торжественно отмечает 100-летний юбилей «Анти-Дюринга»…». Это была моя первая пятёрка по политическим дисциплинам. Всё-таки если человек поверил, что весь советский народ и всё прогрессивное человечество забросили все свои дела и торжественно отмечают 100-летний юбилей «Анти-Дюринга», то он может поверить не только в построение коммунизма через два года, но и в грядущий закат США.

Другим интересным предметом была «История КПСС». Лекций и семинаров было много, но из всего, что там рассказывали, я запомнил только одно: «Вот я - профессор. У меня есть право на дополнительную жилплощадь. А её мне не дают!»

С жилплощадью было сложное сочетание прав и обязанностей. У каждого человека была обязанность иметь постоянную прописку. Иногда можно было иметь временную. Но для устройства на работу годилась только постоянная. Много ли сейчас предприятий, у которых есть жилые помещения (назвать их квартирами язык не поворачивается), куда они могут поселить нужных им специалистов и их там прописать? Тогда было примерно столько же. Но если такое место будущей работы найти, прописаться, после этого устроиться на работу, то можно было встать в очередь на квартиру лет на 10-20-30-…

Работать в СССР тоже было интересно. В экономике да и вообще во всём было много дыр. Их нужно было затыкать. Потом дыры так расползлись, что заткнуть их все сразу уже не удалось. Но тогда самая большая дыра была – сельское хозяйство. И на сбор урожая посылали всех, кого только могли. Студентов, сотрудников институтов. Кого на месяц, кого на два. Кого раз в несколько лет, кого каждый год. Когда я работал, каждый год проводил пару месяцев на сборе урожая и месяц на посевной.

Следующими по величине дырами были разные стройки. Меня как-то послали строить какой-то гигантский курятник. Но на этой стройке нужны были строители, а не математики. Поэтому меня послали помогать маляршам красить окна. Я их должен был развинчивать, а потом (покрашенные) свинчивать. Сердобольные малярши мне посоветовали: «Пошёл бы ты в техникум, получил бы какую-нибудь специальность. Что ж ты, так всю жизнь и будешь окна развинчивать?» После окончания аспирантуры мех-мата МГУ в техникум поступить было нельзя, поэтому я ответил: «Не могу. Образование не позволяет.» На что получил вполне достойный ответ: «В техникум берут и не с таким образованием, как у тебя!»

В общем, в СССР было много всего интересного. Но рассказывать об этом подробно я, пожалуй, не буду.